Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Про - Страница 22

— Значит, он был не один, — заметила Полинг, — потому что не мог разговаривать по телефону.

Ричер промолчал.

— Расскажите, какой вы слышали голос, — попросила Полинг.

— Говорил американец. Устройство неспособно исказить слова, интонации, ритмику. Говоривший не спешил. Умный тип. Не волновался, понимал, что полностью владеет ситуацией. Хорошо знает Нью-Йорк. Возможно, военный — судя по двум или трем выражениям. Спросил, как звать Бёрка, стало быть, знал о людях Лейна или проверял на детекторе лжи. Голос был чудовищно искажен, но мне показалось, что говоривший еще не стар: голос звучал легко.

— Не волновался, владеет ситуацией. Выходит, он там главный игрок, не какая-нибудь шестерка.

Ричер одобрительно кивнул:

— Верный вывод.

— Так кто же он, черт возьми?

— Если б ваш пентагоновец не сказал другого, я бы предположил, что это Хобарт и Найт работают на пару.

— Но это исключено.

— Значит, тот, кто вернулся живым, нашел себе напарника.

— И такого, которому доверяет, — уточнила Полинг, — причем нашел быстро.

Ричер бросил взгляд на гидрант и спросил:

— Дистанционный ключ берет на таком расстоянии?

— Автомобильный? Возможно. Почему вы спросили?

— После того как Бёрк переложил сумку, я услышал щелчок, словно дверцы защелкнулись. Думаю, этот тип закрыл их из комнаты. Он все видел и не хотел, чтобы деньги лежали в незапертом автомобиле хоть несколько лишних секунд.

— Разумно.

— А знаете, что совсем неразумно? В квартире сидел он, а не напарник — почему? Квартиру снял тот, кто не говорит, — почему? Всякий, кто имеет дело с немым, уж точно его запомнит. А наблюдательный пункт? Он-то для чего? Для того, чтобы держать все под контролем и руководить. Но этот тип даже не мог переговорить по сотовому.

— Он мог набрать сообщение, — возразила Полинг. — Отправить эсэмэску.

— Согласен, — сказал Ричер. — Но я все равно не понимаю, почему вести разговор с комендантом послали немого.

— Я тоже не понимаю, — призналась Полинг.

Они помолчали.

— Что теперь? — спросила Полинг.

— Предстоит попотеть. Согласны?

— Вы меня нанимаете?

— Нет, будете работать за просто так. Если мы правильно все проведем, вы узнаете, что на самом деле случилось с Энн Лейн пять лет тому назад. И кончатся ваши бессонные ночи.

— Если не выяснится, что тогда ее и вправду похитили. Тогда я, может, вообще перестану спать.

— Жизнь — игра, а то было бы скучно жить.

После затянувшегося молчания Полинг произнесла:

— Хорошо, я согласна.

— Тогда снова побеспокойте нашего советского приятеля. Раздобудьте стул. Пойдем со стулом на Бауэри-стрит и попробуем выяснить, где он был куплен. Может, покупателем был новый напарник. И может, его кто-нибудь вспомнит.

Ричер нес стул в руке, как сумку. Они с Полинг шли на восток. Южнее Хаустон-стрит Бауэри представляла собой цепочку торгующих в розницу лавочек — наподобие цепи больших магазинов в огромном торговом центре. Тут торговали и электротоварами, и подержанным офисным инвентарем, и оборудованием для кухонь больших заведений, и ресторанной мебелью.

Хорошие товары должны красоваться в витринах — такова священная заповедь розничной торговли. На Бауэри, однако, лучшее выставляли не в витринах, а на тротуаре. Стул, который нес Ричер, никак не тянул на лучшее. Поэтому они с Полинг протискивались в узкие двери и осматривали запылившиеся товары в самих лавках. На стулья они нагляделись предостаточно, причем не увидели ни одного действительно удобного.

Они нашли искомое в четвертой по счету лавке.

Снаружи были выставлены хромированные столики и стулья, внутри обретались хозяева-китайцы. На тротуаре красовались вульгарные табуреты с пухлыми сиденьями, в самой же лавке громоздились старые столы и стулья, последние в штабелях по шесть штук. На задней стене висели два стула, точные копии того, что нес Ричер.

— В самое яблочко, — заметила Полинг.

Ричер прошел со стулом к старому китайцу, сидевшему за конторкой.

— Этот стул, — Ричер поднял стул и кивнул на стену, — вы продали с неделю тому назад.

— Пять долларов, — сказал старик.

— Вы не поняли. Я не собираюсь его покупать, — объяснил Ричер. — Мне нужно знать, кто его купил.

Старик ухмыльнулся:

— Нет, я прекрасно вас понял. Вам нужна информация о покупателе. А я говорю вам, что всякая информация имеет свою цену. В данном случае — пять долларов.

— Кто купил стул неделю назад?

— Пять долларов.

— Два с половиной и стул в придачу.

— Стул вы так и так здесь оставите, вам надоело с ним таскаться.

— Оставлю в соседней лавке.

Старик в первый раз отвел взгляд от Ричера и посмотрел на стену. Ричер прочел его мысли: три стула уйдут скорее, чем пара.

— Четыре доллара и стул.

— Три и стул.

— Три с половиной и стул.

— Слушайте, хватит, — не выдержала Полинг, открыла сумочку, вынула толстый черный бумажник и извлекла десятку из пачки толщиной в полтора сантиметра: — Десять долларов и чертов стул. Поэтому как можно подробнее.

— Он не мог говорить, — сказал старик. — Рта не открывал и только сглатывал как рыба.

— Внешний вид, — потребовал Ричер.

Старик сообщил то же, что и комендант дома на Шестой авеню. Затем спросил у Полинг:

— Я вам помог?

— Возможно. Но ничего нового мы не узнали.

— Жаль, — вздохнул старик. — Оставьте стул себе.

— Мне надоело с ним таскаться, — сказал Ричер.